Казакевич Максим - Алекс [СИ]

— Ладно, Моззес, убедил. А скажи мне, транспорт, который за нами придет, он, сколько сможет взять на борт людей?

— Около двадцати человек. Точно не скажу.

— Отлично, — довольно хлопнул себя ладонью по бедру майор. — Тогда вместе с ранеными мы отправим еще и техников-операторов с пилотами.

Вертолеты за ранеными пришли часа через три. К этому времени небоеспособных бойцов, техников и пилотов переправили в другой заброшенный промышленный массив, так чтобы прилетевшая техника не выдала противнику месторасположение Бро с командой. Транспорт сел на захламленную грунтовую площадку, и поднимая вращающимися лопастями в воздух мусор, стал принимать в свое чрево раненых и тела погибших. Тройка боевых вертолетов зависла в стороне, высматривая возможного противника. Погрузка прошла спокойно. Транспорт закрыл люк, прибавил винтам оборотов и легко, обманывая ожидания оставшихся на земле, словно бабочка оторвался. К нему присоединилась боевая тройка, и вертолеты, припадая к земле носами, заскользили на малой высоте. Бро лишь восхищенно проводил их взглядом.

Вертолеты уже давно были анахронизмом. Для тех целей, которые они ранее выполняли, была другая, более совершенная техника. Никто серьезно их в расчет больше не принимал и больше они не выпускались. И тут такой сюрприз. Оказывается, как объяснил Лапар, эту технику на Затизанде очень глубоко модернизировали и, что самое главное, подвесили на них компактные гравикомпенсаторы, которые значительно снижали вес боевой техники. А пониженный вес машины, при оставшейся мощности двигателей, давал значительный прирост в маневренности. И вот тут уж со старичком вертолетом поспорить уже никто не мог.

— Нам бы таких с десяток, — поцокал восхищенно майор. — Цены им нету.

Вертолеты провели в воздухе не больше часа. На предельной малой высоте, искусно лавируя между строениями, они, наконец, прибыли на место. Медленно сели, убрав до минимума обороты винтов, и стали ждать выгрузки. Семерых раненых сразу же отправили в госпиталь, тела погибших на носилках отнесли в сторону, а к группе Унцегакена приблизилось несколько человек. Среди них выделялся один, под два метра ростом, худой, как спичка, с седыми волосам и глубокими морщинами на лице.

— Капитан Унцегакен? — поинтересовался он, свысока поглядывая на прилетевших.

— Это я, — ответствовал капитан.

— А это? — спросил длинный, кивнув на людей за спиной Унцегакена.

— Это мои люди.

— Отлично, капитан. Тогда предлагаю вам всем проехаться вместе со мной. Вас желает видеть Иоанн Валонсио. Всех, — и приглашающим жестом, не терпящим возражений, указал на глубоко тонированный автобус.

Их повезли в город. Небольшое поселение по местным меркам, тысяч на тридцать жителей, главной достопримечательностью которого было здание металло-рудной компании «Марки Бесс». Двадцатиэтажный корпус из стекла, бетона и пластика и прилегающий к нему целый гектар настоящего газона. К этому-то зданию их и подвезли, высадив у парадного входа.

— Следуйте за мной, — проговорил долговязый и уверенно двинулся внутрь, рассекая поток людей, словно ледокол хрупкий лед.

Вопреки ожиданиям группа Унцегакена поднялась не вверх, как по идее должно было быть, а спустилась по лестнице в подвальное помещение. Там прошли по каким-то длинным коридорам, сделали несколько поворотов и по лестнице поднялись уже совсем в другом здании. Вот тут-то они и поднялись на самый верхний, шестой этаж.

— Подождите меня здесь, — попросил длинный и скрылся за массивной дверью, где, надо полагать, и располагался господин Иоанн Валонсио. Дюжие охранники пропустили того едва не расшаркавшись. Через минуту он вышел и жестом пригласил группу внутрь.

Иоанн Валонсио встретил их очень радушно. Широко и искренне улыбаясь, он каждому энергично потряс руку, дипломатично не пропустив единственную даму, и запел соловьем:

— Очень рад, очень. Приятно видеть людей, которые поставили этого спившегося идиота на место. Губернатор, знаете ли, последнее время был неадекватен.

Секретарь обошел, словно лис вокруг людей и жестом предложил присесть за стол, что военные и сделали, не особо возражая. Жестом показал кому-то и тот же миг перед людьми возникли питье и легкие закуски.

— Угощайтесь, пожалуйста. Мне будет приятно….

Что ж, капитан первым подал пример, плеснув себе в стакан виски на два пальца и с резким выдохом опрокинув в глотку. Закусил прозрачным ломтиком мяса.

— А вы? — опомнился он вдруг, глядя на Валонсио.

— Конечно, — весело кивнул тот, — за такое дело можно и пригубить. — И налив себе из той же бутылки виски, лихо выпил.

Группа, не чокаясь, последовала примеру. Затем выпили по второй, а потом и по третьей. Люди слегка захмелели, напряжение спало, и секретарь Валонсио уже не стал казаться таким тошнотворно-слащавым типом каким он предстал перед всеми вначале встречи. Капитан уже понял, что этот мужик — МУЖИК! Не сопля по подбородку размазанная, а кремень, о который можно сломать не только зубы. Хмель подействовал и на хозяина кабинета и тот, присев на свое кресло, щедро раздал всем по кубинской сигаре и вызволил на свет божий коньяк столетней выдержки.

— Эх, — махнул он рукой, — гулять так гулять. У меня сегодня праздник! Вы мне, можно сказать, жизнь спасли. Вы не представляете, как он в меня вцепился. Как клещ в паховую область.

— Это почему? — спросил скорее из вежливости Унцегакен, восхищенно разглядывая этикетку коньяка. — Что вы ему сделали?

— Я?! Да ничего! Сущую малость, только в морду дал.

— Это как? За такое военные действия не развязывают.

— Да, ты прав, капитан, — пьяно кивнул секретарь. Дорогущий коньяк уже почти разошелся по желудкам гостей, приятно согревая и обволакивая легкой истомой. — Конечно, не только из-за этого. Гихилиан, черт пропитый, решил задрать цены на работы в верфях, а президент ему тонко намекнул, что делать этого не следует. Тот стал в позу, я встал на сторону президента и вот, мы имеем почти гражданскую войну.

— Губернатор идиот? — удивленно спросил капитан.

— Хуже, — выдохнул Валонсио, — самоуверенный дебил. Но просто так он на это бы не решился — в его руках была вся армия. Поэтому он и пошел на меня как на предателя.

— А вы?

— А я обороняюсь. Пока успешно. У меня тоже кой-какое влияние на армию и его генералов имеется. Да и президент меня поддержал. Жаль, конечно, что вы его не грохнули, так было бы лучше. Еще неизвестно, что он в такой ситуации будет делать. Хорошо если он просто распродаст свои активы и уберется к чертовой матери с этой планеты. Но, я в этом сомневаюсь. Эта иклонская настойка совсем ему мозги расплавила. Может и вычудить что-нибудь такое, отчего все покрутят пальцем у виска. А ты знаешь, капитан, какое у него было хобби?

— Н-нет, — икнул Унцегакен, — и какое же?

— Он любил пороть баб. Нет, капитан, не в том смысле, в котором все думают. Он любил их сечь. Розгами. Разложит очередную дурочку у себя на кровати, оголит спину и задницу и порет их. Но не просто порет, а художественно. Высекает на них то цветок, то пейзажик идиотский. А потом, когда закончит, то уже порет как обычно, так, что девки потом в раскоряку ходят и к нему больше ни ногой.

Пьянка продолжалась. Капитан изрядно осоловевший сидел рядом с секретарем и, коптя впервые в жизни сигарой, вел с ним пьяную беседу. Валонсио тоже был изрядно поддат, и в какой-то момент между ним и капитаном установилась полное взаимопонимание и вскоре пошли разговоры за жизнь, а потом и про баб.

Алекс с Аней тоже потихоньку надирались. Бутылка столетнего коньяка давно закончилась, и они баловались уже другими напитками, благо было их в баре Валонсио никак не меньше сотни разновидностей. Вначале скромно пробовали из разноцветных бутылок, с умным видом смакуя из каждой по чуть-чуть. А потом, когда алкоголь как следует взболтал мозги, они позабыли о скромности и с наглым видом выбирали из бара что на вид было подороже. Секретаря эта вакханалия нисколько не возмущала, он лишь махнул рукой, отдавая бар на откуп. Зря он так сделал, потому как более стойкие к алкоголю операторы рубашки невидимости и потому до сего момента державшие себя в руках, тот час оттеснили парочку пилотов в сторону и растерзали несчастный бар. Алекс только и успел, что подхватить пузатую с причудливыми гранями бутылку шампанского. Он отошел в сторону, присел рядом с панорамным окном, подозвав к себе подругу, и хлопнул пробкой пенного напитка.

Гуляние длилось уже час, когда дверь в кабинет внезапно распахнулась, и на пороге возник высокий человек. Секретарь, несмотря на количество выпитого, моментально встрепенулся и, твердо вперив в человека взгляд, спросил:

— Что случилось, Янус?

Человек цепко осмотрел гулянку устроенную в кабинете, как-то по-особому задержавшись взглядом на Алексе, и ответил: